Иван Левченко
Встречаю песней новый день
Стихотворения
ПУТЫ:
РЖАВЫЙ ГВОЗДЬ НЕ ДЕРЖИТ ЗДАНИЯ
ДОБИТЬ В СЕБЕ РАБА
Окаянная душа,
Всё былое вороша,
Не даёт ни на минуту
Даже дух перевести,
Чтоб опору обрести
И рассеять в сердце смуту.
Что мне делать – подскажи! –
В этом смраде зла и лжи?
Если есть, скажи, где выход?
Как случилось, что народ,
Сбросив власть былых господ,
Новых сотворил так лихо?!
Суждена нам, что ль, судьба
Господина и раба?
Тот, кто выше,– господин он.
Кто пониже – раб рабом…
А оскалишься – кнутом,
Возразишь – пинками в спину!
Сам себе никто не волен.
Где ж один, который воин?
Что за страх, что правит всеми?
Почему же все молчали,
Когда ночью близких брали
И везли навечно в темень?
Что случилось с нами, люди?
Оправдания не будет –
Ни теперь и ни вовеки, –
Чтоб народною державой
Не народ свободно правил,
А преступные генсеки!
Безразличье, робость стада:
Кинут жом – тому и рады!
Подсластят питьё немного –
И довольны мы, и сыты.
В каталажку – башковитых!
Все молчат – и слава Богу!
Потому душа, миряне,
Каждый миг, как на вулкане:
Всё тревожит и тревожит.
По ночам всё время будит:
Не проспи – уснули люди!
Разбуди их, если можешь!
Как до вас мне достучаться?
… Мишура иллюминаций,
Гром оваций, словопрений:
Счастье жизни – для народа,
Труд, и Братство, и Свобода…
Только в жизни – не на сцене.
Речи слушать – прямо скажем:
Не полдела – меньше даже.
Дело – это ваша воля:
Всё, что нужно, совершить
И раба в себе добить,
Чтоб не смог ожить он боле!
СЕРЕБРЯНЫЕ САМОЦВЕТЫ
Любуюсь первым снегом лишь в полёте.
И скрыть досаду не могу никак,
Когда земли касаются снежинки
Столь совершенной, столь искусной резки
И в топи свой хоронят след –
В потоке серо-мутноватой грязи:
Серебряные самоцветы и проза бытия.
Но можно ль скрыть досаду, сознавая,
Что Человек, придя на эту Землю,
Короткий путь свой тратит, как безумец,
В погоне за вещами, благом и мошной,
Совсем не замечая у дороги птицы
С дрожащим кровоточащим крылом?!
А сам живет, затёртый в общий хор, где так удобно
Суть истин, препарированных кем-то,
Усваивать привычно и поспешно,
Как завтрак, как обед, как полдник, ужин…
А будут дети – передать им чинно
Своих убогих мыслей и мытарств
Наследие – итог прожжённой жизни:
Серебряные самоцветы и проза бытия.
Так в чём же корень зла? В чём суть всего?
А в том, что без сомнений в нужную минуту,
В решающий момент, не смог свой сделать выбор.
Свой сделать выбор: «Нет!» – слабости сказать
И «Да!» – сказать грядущим испытаньям,
Чтоб жизнь и силы были отданы не зря!
Серебряные самоцветы и правда бытия.
А где-то в Чили дерзкий Виктор Хара*
Бросает смело режиссёрский кабинет,
Поклон отвесив театральным музам…
Берёт гитару в руки – и взлетает в высь,
Рождённая в тревоге за отчизну,
Разбуженная горьким временем беды,
Свободы песня. Песня, как листовка,
Протеста гимн и политический плакат.
Чтоб не погибла, чтобы не остыла
Во всех, во всех – от мала до велика –
Святая вера гордого Альенде*,
Любовь святая, вера и надежда:
Быть Чили! Быть его народу
Своей судьбы и счастья властелином!
Гитара замолчала – лишь упали пальцы
Безжизненно на землю… Но не голос!
А голос смолк, когда прошила пуля
Не сдавшееся сердце на милость палачу.
… Умей свой сделать выбор – свой нелёгкий выбор,
Чтоб привести в отчаянье насилье, ложь и зло!
… Он смог свой сделать выбор. Он смог. А ты? А я?
Серебряные самоцветы и правда бытия.
НА РУБЕЖЕ ЭПОХ
Двадцатый век для человека
Уготовал немало бед.
Каким рождённому в том веке
Мне видится его портрет:
Умолкли гениальные –
Явились Генеральные…
Во здравие от радости
Запел честной народ.
Вождей – кто в свите – славили,
А прочих – петь заставили
Под точно ту же дудочку
И точно в тот же сброд.
Звучит привычно вдохновенно
Благонадёжный голос в такт.
Надолго ль только? Ох, наверно,
Быть смене песен – только так!
Воспрянут гениальные –
Умолкнут Генеральные…
И вождь, рождённый временем,
В дорогу позовёт
Душой мобилизованный,
От рабских слов раскованный
И хлебом, и идеями
Накормленный народ.
________________________________
* Певец Виктор Хара и президент Чили от блока Народного
единства Сальвадор Альенде были убиты в ходе переворота в
1973 году, когда к власти пришла военная хунта во главе с
генералом Августо Пиночетом. В марте 1990 года на выборах
хунту победили демократы (прим. автора).
* * *
.
Бытие, брат, бытие!
Рухнет все – до основания,
Как писал Эжен Потье.
А затем… И тут загвоздка вот:
Все растаяло, как миф.
Да и сами эхо прошлого –
Коммунисты меж людьми.
Но для форса груди выпятив,
Перекрасились в момент,
Будто бы такой защитою
Можно скрыть свой рудимент…
Мол, приложим все старания:
Коммунист – он ведь речист.
Про народные страдания
Вам расскажет коммунист.
А вглядись – хоромы-здания.
Кто их выбил – ну артист!
Да все тот – из гоп-компании –
Бедный-бедный коммунист!
Он награды на собрании
С президентских рук даст вам,
А махнет в другое здание –
Хаит власть – хоть в ней же сам!
И от ранга – мы ведь гордые! –
Не откажется – ни-ни:
Хлеб он с маслом и с икоркою
Очень любит – коммунист.
Щедро сыплет обещания.
Пристает, как банный лист.
Бесов сущее создание –
Современный коммунист.
Стал креститься… В церковь ходит он.
Модно – верующим стал.
Это ж опиум народу-то,
Братцы, Маркс предупреждал!
А, плевать – на Карла-Марла:
Лишь бы были голоса.
Про Христа-то ведь сказали –
Мастер был на чудеса.
Может, чуда им подкинет
И на это раз спасет.
Коммунизма призрак сгинул.
А народ-то ведь живет!
И хотел бы жить не худо
Для ума и для души.
Без обещанного чуда
И развешанной лапши.
Компартийные старания
Отметает, будто хлам.
.
Свалка – место тем гвоздям.
* * *
Вновь зовут на баррикады…
Но позвольте, господа,
А кому всё это надо?
И ведёте вы куда?
Может, что-то подзабыли?
Иль бандиты любы вам?!
Где расчёт идёт на силу,
Вряд ли слушают слова!
Крест ли свастика на латах?
Как стихию нам унять?..
Но коль жизнь своя не свята –
Бурю детям пожинать!
Перестаньте же лукавить –
Столкновенья вам нужны,
Чтобы трон занять державный,
Даже пусть ценой войны!
И забыли вы едва ли
Очень каверзный вопрос:
Президента избирали
Иль он сам взошел на пост?
Коль он избран – курсом этим
Пожелал идти народ.
Тот, кто крушит турникеты,
Демократ – наоборот!..
Не дурите же себя вы
И доверчивых людей.
Город наш достоин славы
И свершенья добрых дел.
Ваши митинги – не новость,
Как и стертые слова…
Севастополь! Тверд твой голос –
Демократия жива!
ОХ, УЖ ЭТОТ ПЛЮРАЛИЗМ…
Послесловие к митингу коммунистов
Я стоял на берегу –
Думал думу трудную:
Чем я людям помогу
В эту пору смутную?
Вижу – митинг впереди:
Флаги – как пожарища.
Голос внутренний: – Иди!
Заждались товарищи…
Я, конечно же, на клич…
Видят – с телевиденья.
Тут прищурился Ильич:
– Где же это видано?
Он покажет – да не то:
Все в них – одномерное…
И доказывай потом,
Что ученье – верное!
Вмиг меня в “живой мешок”
Захватили пленником:
– Все ты снял нехорошо!
Нас тошнит – от “телика”!
Я спросил: – Зачем смотреть,
Если не по нраву я?
…Вас разбудит на заре
Теле – комунальное:
Там покажут, что к чему:
Цель борьбы заветную,
Заседаний всяких тьму –
Жуть-тоску паркетную…
Если это не тошнит,
То платите, граждане,
Из скудеющей мошны
Ваши деньги праздные…
Мы же – сколько бог пошлет
(Бога звать рекламою!) –
Будем баловать народ
Собственной программою.
Пусть вас греют кумачи –
Мы все очень разные! –
Но не надо нас учить,
Что и как показывать.
Интерес у всех – один:
К людям чтоб пробиться нам!
Если смотрит гражданин –
Значит есть позиция!
Вас, конечно, это злит –
Нет повиновения!
А без нас вы – монолит
Действия и мнения…
Слава Богу, что прошло
Время мракобесия.
Жить, конечно, тяжело,
Но свободно, весело…
Можешь делать, коль умен,
Все, что людям надобно!
… Вдруг двухрядки перезвон
В спор ворвался радостно.
Кто запел, кто стал плясать.
Злюки – вмиг оттудова…
Я и это записал,
И бегом – на студию.
Спор – в ушах, гармонь—в душе:
Мудрость в ней – народная.
Дай нам бог и жить уже,
Чтоб гордиться Родиной!
НУ, А ЗАЛП-ТО – ХОЛОСТОЙ!
П.Фечепу – «вши от литературы» –
за лживые публикации в «Севастопольськой правде»
в мае-июне 2004 года.
Мне подсунули газету:
Там от Фечепа привет.
Не пойму, откуда ветер:
Что ни слово – то навет.
Что такое? Что случилось?
И откуда эта страсть?
Как мне Фечепу в немилость
Угораздило попасть?
Это ж надо – как бушует:
Прежний кетчуп стал ситро!
Только сердце верно чует:
Всё, как мир, старым старо:
Этот «Кетчуп», или Фечеп,
Имя делает себе.
На чужом таланте – легче:
Был бы с оным, а то ж – без!
Ай да Петя, все он знает!
Как заправский аноним
Бурно ссору затевает,
Прячась сам – за псевдоним!
И старается сердешный!
А всё – мимо, всё – не в масть.
Ну, а публике, конечно,
Дали кость – смакует всласть!
Компартийная газета –
Вроде «Правды» Ильича:
Ой, товарищи, вы это
Как-то сдуру, сгоряча!
Ну нельзя же так – на веру:
Слово, право, – не пустяк.
Соблазняетесь на серость,
И – сереет алый стяг!
Ведь меня унизить нечем:
В каждой строчке – сущий бред.
Ой, товарищи, вам Фечеп
Подмочил авторитет!
Развести руками впору:
Только врать вам не впервой.
Как когда-то и с «Авророй»:
Мощный залп. Но – холостой!
С ЧУЖОГО ГОЛОСА
С чужого голоса – похуже,
Чем шуба – с барского плеча:
Её наденешь только в стужу,
Покажешь шик – и вся печаль.
А мысль – ведь штука посложнее.
Её осилить – нужен ум.
Посмотришь: шпарят грамотеи
Всё по бумажке – наобум!
Над этой речью бился кто-то:
И день, и ночь – стараясь в срок…
А на трибуну вышел попка –
Суфлёр. И истину изрёк.
А зал болтал. И прыскал смехом.
Потом домой ломился зал.
Я – за ораторов, за тех я,
Которым есть о чём сказать!
Иван Левченко Встречаю
песней новый день
Просвіта
